ИМПЕРАТРИЦА ЖДЕТ СТАРШУЮ ФРЕЙЛИНУ СВОЕГО ДВОРА
Эта история берет свое начало тридцать четыре года назад и рассказывает о жизни вдовствующей графини, старшей фрейлины императрицы
BEATRICE SOLANGE // БЕАТРИС СОЛАНЖ
Emily Blunt
ВЕРА: Ладоннизм | МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА: Империя Кайден, королевский двор |
Беатрис повезло родиться в семье одного из графов Кайдена, и этого было достаточно для того, чтобы полагать, что ее жизнь устроена. Ей светило удачное замужество, безбедная и спокойная жизнь. Этого ли недостаточно, чтобы считать себя счастливой? К счастью, или нет, но отец Беатрис полагал иначе. Он нес службу при дворе и ни за что не упустил бы шанса при этом дворе укрепиться, а потому, едва девочке исполнилось тринадцать лет, она была призвана на службу молодой, неопытной и совсем юной императрицей Констанцией, что стала супругой императора чуть больше года назад и уже носила его ребенка под сердцем.
Несмотря на то, что Констанция была молода, пользуясь советами своих близких и неприкосновенностью своего деликатного положения, она уже тогда начала формировать двор, который позже назовут блестящим. Возможно, так оно и было, а возможно, сказывался контраст – предыдущая императрица потворствовала часто недостойным людям, которым вообще нечего было делать при дворе, фрейлины ее хоть и были научены приносить информацию, доставали ее путем распутства и расточительства своей женской красоты и несуществующего целомудрия. Порочный двор шокировал юную императрицу и у нее уйдут годы на то, чтобы изменить текущее положение вещей. Начало было положено с ее свиты, которую она тщательно формировала из детей лояльных ее семье графов.
Отец Беатрис был вассалом отца Констанции, тем не менее, девушки не были знакомы раньше, чем встретились при дворе. Между ними не вспыхнуло неожиданной симпатии, но Беатрис имела хорошее образование, безупречные манеры, которые переняла от матери, некогда служившей при дворе королевы Лорентиля, она была скромна, но подавала себя с величайшим достоинством. А еще она, в отличие от многих, прекрасно знала, для чего приехала ко двору и как надлежит себя поставить, чтобы понравиться юной императрице и произвести нужное впечатление.
Констанция никому не склонна была доверять, исключая ее горячо любимого брата, что стоял на страже интересов сестры больше, чем кто бы то ни было мог себе представить. А потому, и фрейлин она набирала, исходя из советов брата и только после того, как он убедится в том, что девушка знает, что значит быть верной императрице. Беатрис знала. И, пожалуй, была единственной из тех, кто мог и желал держать язык за зубами во имя интересов своей императрицы.
Они стали больше, чем фрейлина и ее госпожа далеко не сразу. Констанция настороженно относилась к новым людям в своей свите и для нее чрезвычайно важным оставалось их правильное и разумное поведение. Беатрис была свидетелем не одной истории с позорным изгнанием девиц со двора за грязные сплетни, распутное поведение и связь с императором. Глупые девушки полагали, что любовник в лице императора сможет защитить их от позорной участи, но Беатрис, как и Констанция, отлично знали, что императора Доминика отличало полное безразличие к любовницам. Ни одна из них не была возведена в статус фавориток, лишь некоторые из них получали в подарок дорогие украшения и даже имения, но император забывал о них тотчас же, как супруга удаляла их от двора. Милость же императрицы могла быть куда более продолжительной и наблюдательная Беатрис поняла это гораздо раньше, чем успела наделать глупостей.
Беатрис была с Констанцией во все самые важные моменты ее жизни: она командовала слугами и повитухами, когда императрица производила на свет своих детей, она вместе с нею оплакивала детей, которым не суждено было жить, она делила с госпожой и радость, и печаль. Они стали подругами лишь с годами и дружба эта многое значила для Констанции, а потому ей тяжело было отпустить от себя девушку, когда отец ее решил, что дочери пора составить партию достойному супругу. Достойным он счел графа на четверть века старше Беатрис, дважды вдовца, у которого было две дочери, но не было ни одного сына. И хотя Беатрис не была довольна этим браком, она не смела жаловаться Констанции и вскоре попросила у нее дозволения покинуть двор.
Блестящая жизнь при дворе империи резко контрастировала с унылыми пейзажами графства супруга, его скупостью, дурными манерами и грубым обращением с женой. Если во дворце мужчине даже в голову бы не пришло поднять руку на фрейлину императрицы, то здесь муж считал вполне нормальным бить молодую женщину, которая поначалу и не знала, как реагировать на такие выпады, потому что ей никогда не доводилось переживать ничего подобного.
Беатрис поддерживала теплую переписку с Констанцией, императрица чувствовала грусть подруги, но ни разу не услышала от нее ни одной жалобы за те три года, что они не виделись. Видят Боги, Беатрис сделала все, чтобы наладить свою семейную жизнь, избежать побоев и привести графский замок в порядок, но со временем ее начало захватывать смирение, апатия и безразличие, потому что все казалось бесполезным. И хотя дом мужа при ней расцвел, сама она чувствовала, что угасает.
Визит императрицы в отдаленно графство казался едва ли не чудом. Вряд ли кто-то ожидал подобного, но Констанция и Беатрис не виделись уже четыре года, у последней успели родиться двое сыновей, а при дворе изменилось так много, что им точно было, что обсудить. Констанция скучала и не скрывала этого. Беатрис была рада, но вместе с тем смущена. Она знала, к каким условиям привыкла ее прошлая госпожа и полагала графство недостойным ее внимания.
Визит продлился три недели, за которые молодая императрица увидела достаточно, чтобы понять, в какой плачевной ситуации оказалась ее подруга. Беатрис снова не жаловалась и не просила помощи, но они обе знали, что эта помощь ей нужна. Поведение ее мужа было отвратительным на протяжении всего визита. Если в начале он пытался изображать достойного человека и графа, то позднее вернулся к своим привычкам, полагая, что императрица без императора – пустой звук, а стало быть, и любезничать с ней нет никакой нужды. Констанция была терпелива, но сочувствие ее к подруге росло с каждым днем.
Ситуацию разрешил не случай, а весьма удачная для Беатрис закономерность.
Супруг ее в очередной раз принял слишком много вина. Иного оправдания тому, что он полез к императрице точно к дворовой девке, не стесняясь ни ее статуса, ни того, что в коридоре их мог застать, кто угодно, найти было невозможно. Судьба его была предрешена в тот момент, потому что насилие над Констанцией в любом случае обещало ему чудовищную смерть именем императора, но получить желаемое ему не удалось, потому что застал их не кто-то, а брат-близнец Констанции. Он распорол ублюдка от шеи до пупка, сделав Беатрис вдовой.
Никто не говорил об этом, но даже дочери почившего графа выдохнули с облегчением, когда стало известно о его смерти. Мужа Беатрис похоронили так, как следовало бы похоронить графа, но могилу его более никто не посещал.
Оставшись вдовствующей графиней при малолетнем отпрыске, леди Соланж испытывала беспокойство. Она была хороша в придворном этикете, интригах и умении выстроить нужные отношения, но она ничего не смыслила в управлении. По счастью, благодаря все той же Констанции, земли и дети оказались под защитой герцога – отца императрицы, ко двору которого мальчики и отправились на воспитание. Это полностью развязывало Беатрис руки, и вскоре она вернулась ко двору, заняв свое место старшей фрейлины, доверенного лица императрицы и ее самой близкой подруги.
Все последующие годы Соланж провела при Констанции. Они обе отлично смыслили в придворных интригах, но Беатрис участвовала в них чаще, раскинув широкую сеть информаторов и шпионов, которые доносили все, что следовало знать Констанции быстрее ветра. Императрица никогда открыто не участвовала в государственных делах, но всегда была обо всем в курсе, влияла на политику мужа и его решения, а для этого ей было необходимо знать больше, чем положено просто жене.
Репутация Беатрис всегда была безупречна и она ни разу не бросила тень на свою госпожу за все эти годы, хорошо поняв смысл выражения «Жена Цезаря – вне подозрений». Несмотря на то, что фигуру Беатрис уже давно ассоциируют с фигурой самой императрицы, Констанция все еще остается вне подозрений. И это – главное доказательство того, что леди Соланж безупречна во всем, что доверяет ей императрица-мать.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - -ЖЕЛАЕМЫЕ ОТНОШЕНИЯ:
Крепкая, безупречная и совершенная во всех отношениях дружба, которую неспособно разрушить ничто. Абсолютное доверие и расположение со стороны Констанции, которая точно знает, что может доверить Беатрис всю свою жизнь и не опасаться за нее. Леди Соланж полностью оправдывает все ожидания императрицы-матери, владеет сетью информаторов и шпионов при дворе и за его пределами, знает, за какие ниточки нужно дергать и к кому обращаться в той или иной ситуации. Она – безупречная часть двора, тень императрицы и это делает ее, единовременно, самой неприкасаемой фигурой и самой уязвимой.
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ:
- Внешность и имя потенциально подлежат изменению, но очень не хотелось бы и только после обсуждения.